#книги #читать
Хочу посоветовать к прочтению замечательную повесть Антона Чехова «Чёрный монах». Это интереснейшее погружение в разум главного героя наш великий прозаик провёл с точностью и мастерством опытного врача. Всё-таки не зря он называл литературу своей ветреной любовницей, а вот медицину — законной женой. Так понимать устройство человеческих недугов может только профессионал.
Итак, будем честны: учёным мужам часто приходится сражаться с демоном величия. Чем крупнее заслуги исследователя, чем шире границы его разума, тем сильнее одержимость предметом, а следовательно, и могущественнее демон. В ближайшей истории полно примеров, когда прославленные деятели науки, в том числе, под влиянием честолюбия, совершали весьма неприглядные и даже антигуманные поступки.
Почему так? Выбрав путь большого знания, стремление идти по которому мы обычно с легкостью преодолеваем, учёный ставит себя на службу зачастую недосягаемой цели. А удовлетворение собственным интеллектуальным мученичеством, понимание, что в мир он отдает больше, чем берёт, может притупить прочие человеческие чувства.
Примечателен способ, каким чеховский «монах» вторгается в ищущий разум Коврина главный герой повести: столб порывистого ветра, чёрный вихрь, летящий навстречу герою в погожий ясный день. Таким ли должен быть посланник условного «света», несущий воодушевление учёному мужу? Я бы сказал, что мотив здесь звучит скорее фаустианский.
Чехов не единожды повторяет, что, пускай и добродушная, но улыбка седовласого монаха остаётся лукавой. Да и с самим Ковриным монах разговаривает языком лести, поощряет жажду славы молодого человека. И наставлений в христианских добродетелях смирения и противоборства гордыни, которую можно было бы ждать от представителя чёрного духовенства, тут нет и в помине.
Коврин был любезен и признателен Татьяне и её отцу — людям в общем-то заурядным, по-обывательски милым и хорошим. Однако лишь до тех пор, пока его расшатывающееся сознание подвергалось атаке грозной стихии мании величия, принимавшей тревожный образ монаха. Это было предчувствие «великой цели». После длительного лечения Коврин превратился в раздражительного и отстранённого человека, тяготившегося вниманием окружающих. Потеряв своего демона, он ощутил пропажу «великой цели», без которой постижение мира представлялось губительным — Коврина отравила ложная мысль, что до конца дней он будет влачить существование посредственности.
Не могу не выразить восхищение великолепной работой Чехова над психологическим портретом главного героя! Автор не только блестяще описал внутреннее состояние Коврина, но и показал, как меняется мир под его взглядом, утратившим одержимость «великой целью». Чехов немногословен, мастерски точен. Он не комментирует мысли героя, не тратит дар рассказчика на критику и поучение читателя. От такого текста оторваться невозможно — потому что он создаёт живые картины, а не превращается в дидактический материал.
Работая над этой повестью, Чехов, по собственным же воспоминаниям, ежедневно чувствовал элегическую грусть и тоску. В то время он жил в Мелихове, его будни занимала работа в саду, а каждый вечер слух беспокоили соседи, исполнявшие одни и те же романсы. Автор признавался, что именно тогда и определился с лейтмотивом «Чёрного монаха» — природа мании величия.
Как в подобных условиях родился именно такой сюжет — для меня остаётся загадкой. А вдруг в какой-то момент Чехов и сам почувствовал с тревогой приближение неистового чёрного вихря? Чьего демона «великой цели» нам показали?
