#почитать Классика, обязательная к неоднократному прочтению «Мертвые души», Николай Васильевич Гоголь В самом названии этой поэмы-в-прозе мне всегда мнилось нечто такое мистическое. «Мертвые души» — по отношению к кому применимо такое название? К одним лишь усопшим объектам ревизских сказок или речь идет о зачерствевших, закостеневших в будничных пороках уездных помещиках? Может быть, следует смотреть шире: все пространство огромной России населяет пребывающий в летаргической дреме народ, не замечающий бесконечно трагической хандры, что сковала всех подряд от крепостного до царя? Логика сна вообще характерна для гоголевских произведений, вспомните хотя бы ощутимую нереальность происходящего в повестях «Портрет» и, особенно, «Нос». В последней и вовсе налицо очевидная озорная игра писателя с названием (нос — сон). Подобно Данте проводит нас Гоголь по слоям своих «комедий», точно по уровням сна, иногда при помощи авторского голоса взывая к пробуждению. Вкратце напомню фабулу романа-поэмы. Талантливый плут Павел Иванович Чичиков совершает авантюрную «одиссею» по российской глубинке, приобретая у помещиков города NN. числящихся мертвыми крестьян. Помещики эти, как правило, не видят дальше собственного носа (ах, опять он!) и не понимают хитрого расчета Чичикова: чем больше крепостных душ будет записано на его имя, тем большую ссуду он сможет получить от государства. Путешествие Павла Ивановича с самого начала перестает быть похожим на невинное плутовское приключение. Слишком точный слепок общества демонстрирует Гоголь, слишком выразительные и узнаваемые образы российской повседневности рисует. В пути Чичиков обрастает новыми знакомствами, терпит всевозможные чудачества помещиков и, изловчившись, выкупает-таки желаемые реестры, после чего город переворачивают с ног на голову всевозможные слухи и сплетни о таинственном визитере. Складывается впечатление, что только одна его фигура смогла хоть как-то поколебать это недвижимое море уездного безвременья. Намедни перечитал «Мертвые души» впервые за десять лет и был поражен тем, сколь современен этот роман — без труда ложится он на актуальную действительность. Как часто в жизни мы наблюдаем слепоту и распущенность элит, вкушаем плоды чужого невежества и взращиваем их сами; не растворились во времени ни бюрократическая волокита, ни ставшее нормой поведения самодурство высоких столоначальников. А уж про душевную пустоту, что почему-то иногда испытываешь на родной и любимой земле, но которая стихает вдруг в заграничных путешествиях, чтобы вновь возвратиться тоской о доме, отечественная литература рассказывать и не переставала. Творчество Виктора Пелевина тому яркий пример. И во всем этом соNNом царстве один лишь Чичиков гонит и гонит вперед запряженную тройкой коляску, пытаясь отыскать место, где пригодились бы его, пусть и спорные, таланты, его мягкость и его способность к живому рассуждению. Хочется даже сказать оживляющему: как еще объяснить убедительные образы реальных людей, которые встают перед глазами, стоит лишь Чичикову приложить свою фантазию к забытым именам в поданных помещиками реестрах. Один мужик завел было сапожничью лавчонку, да прогорел с неудачи и по пьяному беспутству, другой — пытался удрать от барской невольницы, да и попался под ломающую кости и судьбы машину государственного розыска. Какая изобразительная сила, какое наполняющее жизнью воображение! Записные «мертвые души» оживают под действием интересующегося чичикова ума. Но не желает заканчиваться затянувшийся сон, некому растормошить за плечо и указать дорогу, пройдя которой достанет везения отыскать смысл или хотя бы наскрести немного воли к этим поискам. Не подумайте плохого — пишу исключительно о собственных впечатлениях. Например, узнаю в себе некоторые опасные черты маниловского «благорастворения», талантливо описанные великим нашим писателем. И любовь к обстоятельным беседам на разные темы мне не чужда, и расслабленная необременительная медлительность мысли иногда случается. А бывает, что и в хозяйство уйдешь с головой, не понимая (либо делая вид), что за этим скрывается грубоватая житейская практичность Собакевича — вот уж до чего на века сделан был социально-психологический справочник Гоголя! И всякий найдет среди стилистически точных и детальных портретов знакомые характеры, пороки или добродетели. Очень люблю это произведение и настоятельно рекомендую всем к пере- или прочтению. Все, что закодировано и разобрано в русской литературе за последние полтораста лет так или иначе Гоголем было предвосхищено, угадано или осмыслено. Невероятно современный текст, который увлечет вас часами вдумчивого чтения, пусть иногда и неприкрыто горького. А там, чем черт не шутит, — глядишь, и отыщете вы выход из сонной круговерти и помчит вас птица-тройка к рассвету нового дня, к бодрствованию настоящей жизни.